ДВОРЦЫ, САДЫ, ПАРКИ /12+/

«Достоевский не любил обжитого пространства» ХIХ Международный фестиваль камерных спектаклей по произведениям Федора Достоевского завершился в Старой Руссе. Боюсь ошибиться, но, по-моему, Федор Михайлович не написал ни одной пьесы. Если не брать в расчет «сцену почище комедии» (определение автора) «Борьба нигилизма с честностью (Офицер и нигилистка)». Однако психологический театр и, как показывает практика, не только психологический, не мог пройти мимо Достоевского. Со сцены не сходят спектакли, поставленные по мотивам его романов и повестей, рассказов.Фестиваль камерных спектаклей проводится на Новгородской земле с 1992 года. С целью, как сказано в Положении, обмена опытом сценического воплощения и осмысления литературного наследия великого русского писателя. В 1996 году фестиваль получил статус международного, с 2001 года проводится ежегодно. В разные годы в Старую Руссу приезжали театральные коллективы из Москвы, Петербурга, Архангельска, Омска, Финляндии, Сербии и даже Японии. По понятным причинам в нынешнем смотре-конкурсе принять участие смогли далеко не все кто хотел. И тем не менее – на суд жюри в составе известных театроведов Ирины Алпатовой (Москва), Марины Быковой (Петербург) и Марии Тананы (Литва) представили свои работы Театр драмы республики Карелия, минский театр танца «Альтана», театр «Самарская площадь», Владимирский областной драмтеатр, ТЮЗ «Дилижанс» из Тольятти, вильнюсский «Atspindis». Петербург представляли три камерных театра. Театр «Алые паруса» привез драму «Свидание в белую ночь» по повести «Белые ночи». «Наш театр» — музыкально-литературный перформанс «Город туманов и снов». «Классический театр» психологическую драму — «Среди миров…» «Среди миров…» — спектакль-эксперимент, поставлен он создателем и художественным руководителем «Классического театра» Людмилой Мартыновой по сценарию, написанному ею в соавторстве с Ириной Свердловой, в основе — сложные в психологическом плане, ключевые монологи героев произведений Достоевского «Подросток», «Идиот», «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы».Необычен (прежде всего, для зрителя) спектакль уже тем, что непременным местом действия является лестница. «Почему лестница? Известно, Достоевский не любил обжитого пространства – гостиных, залов», — сказала Людмила Николаевна, отвечая на вопрос нашего корреспондента. «Стихия Федора Михайловича, как точно подметил Михаил Бахтин – «верх, низ, лестница, порог, прихожая, площадка… «точки», где совершается кризис, радикальная смена, неожиданный перелом судьбы, где принимаются решения, переступают запретную черту, обновляются или гибнут». Играется «Среди миров…» в темноте. Только лучи фонариков выхватывают, высвечивают лики героев Достоевского.Аркадий Долгорукий (Евгений Баранов) появляется перед стоящими вдоль стен зрителями со словами: «Моя идея — стать Ротшильдом!» Произносит он их на бегу, почти задыхаясь. Дарья Онисимовна (Ирина Балай) горестно рассказывает о самоубийстве единственной дочери Оли, которая «не миллионов хотела, а только рублей, но честно заработанных, без грязи и без унижения милостыней». (Звучат ее слова, к сожалению, до боли современно…) Настасья Филипповна (Инесса Перелыгина-Владимирова) мечется по лестнице, по холодной лестнице жизни — как порыв пламени на ветру. За считанные минуты актриса проживает в сущности всю трагическую судьбу своей героини. У Николая Ильича Снегирева (Юрий Лазарев) тоже своя «человеческая трагедия». Но с какой любовью к человеку, способному восстать из ничтожества, звучит его монолог! Все монологи, вроде бы, о деньгах. Но! Деньги – это свобода или рабство? Власть над людьми или «погибельная власть над душой»? Вот спор, который объединяет в единое действо героев из разных романов Достоевского, не связанных сюжетно, не общающихся между собой. А еще в спектакле есть перекличка голосов — Марии Тимофеевны, Хромоножки (Татьяна Каретина) и Сони Мармеладовой (Ирина Балай). «Что же бы я без Бога-то была?» — трижды с хоров вопрошает невидимая зрителю Соня, и трижды ей снизу откликается Хромоножка: «И всякая тоска земная, и всякая слеза земная – радость нам есть!» Ее тихие, как бы шелестящие и в то же время отчетливо слышимые, слова звучат как контрапункт к накалу страстей, только что пережитому и артистами, и зрителями. Перекличку заглушает колокольный звон. …Когда артисты в старорусском Научно-культурном центре им. Ф.М.Достоевского увидели лестницу, на которой им через два часа предстояло играть «Среди миров…», они, мягко говоря, были в легком замешательстве. Одномаршевая, крутая. Не разбежаться, не развернуться, дай Бог в порыве страстей не свалиться!.. Совсем не то, что в петербургском Доме Виельгорских на Итальянской улице, где играется этот спектакль «Классического театра». А куда Настасье Филипповне бросать – как в пропасть! – пачку денег?.. Пролета-то нет! Да и вообще по режиссерскому замыслу все действо происходит вокруг этой черной, бездонной, всепоглощающей дыры! Преисподней, на самом краю которой — люди, униженные и оскорбленные. Отыграв же спектакль (он удостоился диплома «За популяризацию творческого наследия Ф.М. Достоевского»), артисты шутили: теперь мы можем показывать «Среди миров…» и в спичечном коробке! /Владимир Желтов, Старая Русса – Петербург, фото автора/